Включенные в состав Российской империи по условиям Ясского русско-турецкого мирного договора (1791 г.) и второго раздела Польши (1793 г.) левобережные районы Приднестровья не являлись в административно-территориальном отношении едиными. Большая часть современной территории Левобережья Молдовы - от Кучурганского лимана до р. Ягорлык - вошла в состав Тираспольского уезда Херсонской губернии, а села ныне Рыбницкого района вошли в Балтский, Каменского - в Ольгопольский уезды Подольской губернии. Включение их в новое государственно-политическое образование коренным образом изменило социально-экономические, политические, национально-культурные и демографические условия исторического развития проживавшего здесь молдавского населения. Как и все инонациональные народы Российской империи, оно испытывало тяготы царского режима, последовательно проводившего политику подавления этническо-культурной самобытности и национального самосознания населяющих Россию народов.

В соответствии с геополитическими интересами России в Юго-Восточной Европе царское правительство целеустремленно осуществляло мероприятия по превращению вновь приобретенных земель в российскую территорию. Одним из проявлений этой политики была их усиленная колонизация. С целью ускорения хозяйственного освоения относительно слабозаселенных земель, создания здесь социальной и политической опоры и в определенной мере этнической базы, а также уменьшения социальной напряженности во внутренних губерниях, обусловленной ростом крестьянского малоземелья, царское самодержавие стимулировало массовое переселение сюда жителей. Рядом указов (от 26 января 1792 г., 5 января 1802 г., 20 февраля 1802 г., 17 июня 1812 г., 22 марта 1824 г., 8 апреля 1843 г.) оно предписывало выдворять в Новороссийский край, в составе которого находилось и Приднестровье Тираспольского уезда, крестьян из внутренних губерний империи и иностранных поселенцев, предоставляя им значительные льготы. Следствием этого стало прибытие мощного потока иммигрантов - организованных и стихийных, - которые заметно изменили существовавшую здесь в конце XVIII в. демографическую ситуацию.

Многочисленные описательные материалы современников того периода убедительно свидетельствует, что к 90-м гг. XVIII в. молдаване составляли значительную часть населения не только в приднестровской полосе, но и во всей Очаковской области. Именно данной реальной этнической действительностью руководствовались фельдмаршал Г. Потемкин и архиепископ Екатеринослава Амбросие Серебренников, выдвинувшие план создания специальной епархии Очакова и Дубэсарь. При этом они считали необходимым, чтобы служители церкви, начиная с епископа и кончая рядовым священником, владели молдавским языком, поскольку в городах и в селах живут много молдаван. Хотя епархия так и не была образована, для нас представляет интерес само официальное признание наличия здесь значительной прослойки молдаван, вследствие чего от служителей культа требовалось знание их языка. Отмеченное явление признано и подтверждено более поздними событиями. А именно, когда после аннексии Бессарабии разрабатывался проект создания епархии Кишинева и Хотина, митрополит Гавриил Бэнулеску-Бодони, являвшийся в 1793-1799 гг. главой Екатеринославской епархии и прекрасно знавший этническую ситуацию в Днестровско-Бугском междуречье, предложил объединить церковь Бессарабии и Очакова, аргументируя это тем, что в Очаковских селах проживают молдаване, греки, болгары, а также колонисты других национальностей. Синод и правительство России, согласившись с доводами митрополита, разрешили объединение церкви Очакова и Бессарабии, которое продолжалось до 1837 г.

Приведенная описательная констатация современников подтверждается конкретными статистическими сведениями, полученными по материалам переписей населенных пунктов, в которых указывался и этнический состав населения. В 1792 г. в Очаковской области было зарегистрировано 23,7 тыс. жителей, из которых 11,6 тыс., или почти 50% от общего числа населения, являлись молдаванами. Однако в последующие годы, несмотря на заметный количественный рост молдавского населения, удельный вес последнего вследствие начавшегося иммиграционного процесса сокращался. Уже в 1799 г. 18,3 тыс. молдаван составляли лишь 39,1% населения Очаковской области. В контексте сказанного подчеркнем еще один немаловажный факт. Из 64 сравнительно крупных населенных пунктов 41 являлся чисто молдавским, 19 - были украинскими и 4 - со смешанным населением.

Основным массивом наиболее компактного расселения молдавского населения являлось Приднестровье Тираспольского уезда, включающее ныне Слобозийский, Григориопольский и Дубэсарский районы Молдовы. В конце XVIII в. здесь проживало 12,6 тыс., или более 69%, молдаван Очаковской области. В этническом же составе населения Приднестровья Тираспольского уезда их доля была наибольшей (65,6%). Далее в убывающем порядке шли украинцы (17,5%), армяне Григориополя (12,3%), евреи (2,5%) и русские (2,1%), зарегистрированные только в Тирасполе.

Первая половина XIX в. была периодом наиболее интенсивной колонизации Тираспольского уезда. Только в 1836-1857 гг. сюда иммигрировало более 19 тыс. жителей разных губерний Российской империи, главным образом украинских. Переселенцы либо образовывали новые населенные пункты, либо оседали в существовавших. По приглашению российского правительства на упомянутую территорию прибывали и иностранные колонисты. В пределах Приднестровия немецкие поселенцы основали колонии Гликсталь (Глинное, 1805 г.), Бергдорф (Колосово) и Нейдорф (Караманово, 1809 г.), а болгарские - колонию Парканы (1804 г.).

Естественный прирост молдаван был не ниже, чем у украинцев, русских и других этнических групп. Но этого было явно недостаточно для сохранения своих позиций в условиях усиленного иммиграционного процесса. Хотя в первой половине XIX в. численность молдавского населения Очаковской области увеличилась с 18,3 тыс. до 59,5 тыс., удельный вес его сократился с 39,1 до 17%. Значительная часть молдаван (50,2%) проживала в Тираспольском уезде, 36,2% - в Ананьевском и 13,8% - в Одесском уезде.

Тираспольский уезд выделялся среди других уездов Херсонской губернии наибольшей долей молдавского населения (31,12%). Остальные этнические группы, за исключением украинской (42.;%), занимали незначительное место в этническом составе населения: немцы - 8,2%, евреи - 5,4%, русские - 4,2%.

Приднестровье занимало ведущее положение в расселении молдавского населения. В середине 50-х гг. XIX в. здесь проживало около 82% молдаван Тираспольского уезда. Отрицательные последствия иммиграционного процесса первой половины XIX в. резко сказались на эволюции демографической ситуации. Прежде всего они проявились в значительном уменьшении удельного веса молдавского населения(с 65,6 до 48,8%), хотя в количественном отношении оно увеличилось с 12,6 тыс. до 24,4 тыс. человек. Тем не менее молдаване, сохраняющие доминирующее положение в этническом составе населения рассматриваемого региона, определяли его национальный облик. Доля каждой из других этнических групп была сравнительно небольшой: украинцев - 18,6%, немцев - 10,1, евреев - 8,2, русских - 4,1, болгар - 2,1% и т.д. Отмеченное демографическое явление ярче выражалось в сельской местности Приднестровья, где доля молдаван составляла 63,3% населения. Далее в убывающем порядке шли украинцы - 16,2%, немцы - 14,3, русские - 3,3, болгары - 2,9%.

Вторая половина XIX в. характеризовалась дальнейшими изменениями демографической ситуации, что обусловливалось продолжающимся механическим ростом немолдавского населения. Несмотря на малоземелье местных крестьян (половины бывших государственных крестьян Приднестровья не была обеспечена установленным аграрной реформой размером надела - 8 десятин на мужскую ревизскую душу), в 60-е гг. XIX в. царское правительство переселило сюда из разных губерний Российской империи около 760 ревизских душ, выделив им из казенного земельного фонда более 5500 десятин. Таким путем были образованы 5 новых населенных пунктов: Красногорка, Славяно-Сербка, Черница, Новая Суклея и Новая Александровка. Кроме санкционированного правительством в значительном масштабе продолжалось и стихийное переселение. По данным переписи населения 1897 г., только в Тирасполе, Григориополе и Дубэсарь было зарегистрировано около 15 тыс. неместных (не из Тираспольского уезда) уроженцев, что составляло более 29% всего городского населения, а в самом Тирасполе - 35,4%.

В развивавшемся в таких условиях демографическом процессе продолжалось, правда в более замедленном темпе, сокращение удельного веса молдавского населения. Хотя с середины 50-х гг. XIX в. до 1905 г. численность молдаван Приднестровья Тираспольского уезда увеличилось с 24,4 тыс. до 64,2 тыс. их удельный вес в этническом составе населения сократился до 42,3%. Доля других этнических групп составляла: украинцев - 21,2%, русских - 14,2, евреев - 9,2, немцев - 4,1, болгар - 3,3%.

Иная демографическая ситуация сложилась к началу XX в. в сельской местности Приднестровья. Здесь доминирующее положение молдаван (53,3% всего сельского населения) было более значительным. Доля украинского населения исчислялась примерно 24,8%, немецкого - 5,6, русского - 5,0 и болгарского - 4,6%.

Приведенные данные об этническом составе населения на протяжении всего рассматриваемого периода убедительно свидетельствуют о том, что национальный облик Приднестровья, особенно его сельской местности, определялся молдаванами, которые являлись преобладающим этническим образованием, В то же время в силу ряда объективных причин молдавское население слабо участвовало в градообразовательном процессе. К началу XX в более 83% молдаван проживало в сельской местности. Поэтому национальный состав городского населения несколько отличался от сельского. В 1897 г. из 51,3 тыс. городских жителей русские составляли 31,6%, евреи - 28,5, молдаване - 20,9, украинцы - 14,1%. Вместе с тем в Григориополе молдаван насчитывалось около половины в общей численности городского населения, а в Дубэсарь они уступали лишь евреям, доля которых исчислялась более чем 44%. А значительная доля русских в составе населения Тирасполя (44%) помимо переселения их сюда объяснялась наличием здесь большого контингента вооруженных сил (более 4000 человек). Относительно слабое представительство коренных жителей в городском населении не представляло собой какого-то необыкновенного явления, оно было характерно для большинства юго-западных городов Российской империи, в том числе для Бессарабии.

Значительное число молдаван проживало в северной зоне Приднестровья - современных левобережных селах Рыбницкого и Каменского районов. В 70-х гг. XIX в. молдаване жили в 22 селах Ольгопольского и 9 селах Балтского уездов, расположенных главным образом в приднестровской полосе. В 1834-1897 гг. численность молдаван Подольской губернии увеличилась с 7,4 тыс. до 26,7 тыс., из которых 25,7 тыс. проживали в приднестровских селах. Несмотря трудные социально-политические и культурные условия для сохранения этнической самобытности, они бережно передавали от поколения к поколению знание родного языка и обычаи.

Компактное расселение и проживание молдаван в приднестровской полосе было одним из решающих условий сохранения их в качестве самостоятельного, самобытного этнического образования. Осознание общности происхождения, национальной культуры, обычаев и единства языка способствовало этнической консолидации молдавского населения обоих берегов Днестра. Этому содействовало также сохранение и развитие тесных экономических торговых и культурных связей, общее понимание необходимости объединения духовных сил в борьбе за сохранение и возрождение национальной культуры и национальное освобождение.

Национальная культура молдавского населения Приднестровья развивалась в тяжелых политических и идеологических условиях царского режима, который не считал нужным учитывать национально-культурные запросы местного населения. С включением Приднестровья Тираспольского уезда в Российскую империю здесь началось осуществление русификаторской политики. В немногих учебных заведениях, которые открывались на указанной территории, обучение происходило на русском языке. В северной зоне Приднестровья царское правительство, стремясь заручиться поддержкой польского дворянства, поддержало на первых порах усилия последнего по полонизации учебного процесса. Но с начала 30-х гг. XIX в., с подавлением польского восстания, была развернута бурная деятельности по деполонизации школы и русификации последней.

Одним из первых учебных заведений в Приднестровье было уездное училище в Тирасполе, официальное открытие которого состоялось в 1812 г., через 4 года открылось приходское училище в Григориополе, где преподавался и армянский язык, а в 1821 г. аналогичное училище появилось и в Дубэсарь. В 1823 г. усилиями Кишиневской епархии в Тирасполе было основано уездное духовное училище, призванное готовить кандидатов для Кишиневской семинарии. Оно действовало до 1838 г., когда в связи с образованием Херсонской епархии было переведено в Одессу. Десятки уроженцев Приднестровья обучались не только в Кишиневской семинарии, но и в других учебных заведениях Бессарабии.

Сельские начальные школы в отличие от уездных училищ не пользовались правительственной поддержкой. Обязанности по их открытию и содержанию возлагались на крестьянские общества. Самоустранение правительства от просветительской деятельности среди крестьянского населения сдерживало создание сети сельских учебных заведений.

В 1881 г. в Приднестровье Тираспольского уезда было зарегистрировано всего 18 начальных школ, из которых 6 располагались в городах (четыре в Тирасполе и по одной в Дубэсарь и Григориополе). Впоследствии их численность несколько увеличилась. В 1914 г. в городах действовали 34 начальные школы с 3518 учениками, а в сельской местности - 63 начальные школы с 6000 учениками.

До конца XIX в. в Приднестровье не было ни одной средней школы. Первой такой школой явилась гимназия для девочек, открытая в 1894 г. в Тирасполе. Через 10 лет в этом же городе было учреждено реальное училище. В Григориополе была основана прогимназия для девочек. В 1913 г. в этих школах обучалось более 640 учеников и учениц.

Существовавшая сеть учебных заведений далеко не удовлетворяла культурные запросы и потребности местного населения. Всего 20% детей школьного возраста были охвачены школой. Безграмотность была обычным явлением, особенно среди молдавского населения. По данным всеобщей переписи населения Российской империи 1897 г. уровень грамотности жителей Тираспольского уезда составил 26,5%, в т.ч. молдаван - 9,1%, украинцев - 26,5%, русских - 22,5%, евреев - 39,7%; Балтского уезда соответственно 19,7%, 8,1%, 11,0%, 30,2%, 30,3% и Ольгопольского уезда - 13,0%, 5,0%, 9,2%, 39,9% и 30,3%.

Представители местной интеллигенции осознавали, что существовавшая тогда система образования, запрет преподавания в школах на родном языке серьезно препятствовали распространению грамотности среди простого населения. Они предпринимали определенные шаги для исправления такого положения. В июле 1907 г. Синоду было представлено ходатайство епархиального съезда Подольской губернии о введении в местных начальных церковных школах обучения на украинском и молдавском языках. Обсудив данное ходатайство, Училищный Совет Синода отклонил его на том основании, что русская речь из-за ее широкого распространения "сделалась доступною для понимания простого народа - как малорусского, так и молдавского". "В целях общегосударственных, а также в интересах самого малорусского и молдавского населения - рекомендовал совет, - необходимо усиление преподавания в местных начальных школах русского языка, как государственного... а не сокращение его изучения через уделение учебного времени на преподавание малорусского и молдавского языков". В числе аргументов в пользу отказа удовлетворить ходатайство Училищный совет Синода приводил и такой "неоспоримый" довод: "... для ведения преподавания в начальных церковных школах Подольской епархии на малорусском и молдавском языках встречается препятствие в их литературной бедности, не разработанности и отсутствии многих слов для выражения на сих языках даже общедоступных понятий, а также малой применимости сих языков в последующей жизни учащихся и особенно в служебной и общественной деятельности". Однако в конечном итоге Синод все же постановил "разрешить учителям в церковных школах, находящихся в местностях с малорусским и молдавским населением, пользоваться малорусским и молдавским языками, особенно на первых порах занятий со вновь поступившими в школу детьми, но с тем, чтобы языком преподавания в школе всех предметов был язык общерусский". Другими словами, разрешалось использовать родной язык в качестве вспомогательного средства в объяснении малопонятных терминов и понятий. Правительство согласилось с заключением Синода, поскольку оно "не стоит в противоречии... с общим принятым правительством началом".

Значимость этого демарша, хотя он и закончился безрезультатно, состоит в том, что украинские и молдавские служители культа предприняли совместные усилия для решения злободневных национально-культурных задач своего населения, взаимно уважая права друг друга.

С усилением в начале XX в. социального движения пробуждалось национальное самосознание молдаван Приднестровья. Осознав необходимость национально-культурного возрождения, они отдавали себе отчет в том, что в существовавших тогда условиях им самим будет трудно, даже невозможно самостоятельно решать насущные национальные задачи молдавского населения Приднестровья. Поэтому, включившись в национальное движение, они стремились к объединению с молдаванами Бессарабии, участвуя в проведении совместных мероприятий.

В октябре 1917 г. в Кишиневе состоялся съезд молдавских солдат, в работе которого участвовали и молдавские солдаты Приднестровья. Один из их лидеров - Тома Жалбэ, обращаясь к присутствующим, сказал: "Итак, братья, вижу, что вы решили приобрести то, что вам полагается - права и автономию. Но я спрашиваю вас, братья, мои братья и родственники мои, - ибо мы, молдаване, происходим от одной крови - кому оставляете нас, молдаван? Почему мы оторваны от Молдовы и живем на другом берегу Днестра?... Если вы забудете нас, - продолжал он, - мы будем рыть берег Днестра и направим воду по ту сторону нашей земли, ибо лучше, чтобы река изменила свое течение, чем нам остаться разделенными друг от друга".

19 ноября 1917 г. в Григориополе состоялось подготовительное собрание молдаван Приднестровья, на котором было принято решение созвать 17 декабря 1917 г. в Тирасполе съезд молдаван данного региона. Для подготовки съезда был избран организационный комитет в составе Булата, Тома Жалбэ, Дурбэилэ, Думиана и Маломана. В обращении оргкомитета к молдаванам Приднестровья предлагалось избрать от каждого молдавского села по два делегата на первый молдавский съезд "для решения всех прав молдавского народа", были сформулированы основные требования национально-культурного характера.

На съезде присутствовала и делегация "Сфатул Цэрий". Один из ее членов, вручая съезду триколор, сказал: "Это -знамя нашего народа. Под его тенью живет весь румынско-молдавский народ, и в нынешних условиях все мы боремся за его победы... До сих пор вы не имели флага, не имели прав, не имели национального самосознания. Отныне наше национальное знамя гордо и уверенно будет колыхаться и над вами". После горячих дискуссий съезд принял постановление, в котором были сформулированы основные национальные принципы: создание национальной школы и введение письменности на латинской основе, введение национального языка во все сферы общественной жизни и церковнослужение. В главном пункте постановления была сформулирована задача объединения молдавской территории Приднестровья с Бессарабией. Обращаясь в связи с этим к представителям "Сфатул Цэрий", делегаты съезда заявили: "Мы посланы с наказом быть вместе с вами, с этим нас ждут в селах".

Однако последующие военно-политические события не позволили реализовать в то время национальные чаяния молдаван Приднестровья, стремившихся не только к духовному, но и территориальному единению со своими братьями и сестрами из-за Днестра.

ЛИТЕРАТУРА

1. Iorga N. Românii de peste Nistru. Iași, 1918.

2. Din istoria Transnistriei (în contextul istoriei naționale). Chișinău. Civitas. 2001.

3. Nistor I. Românii transnistreni //Basarabia, 1990, Nr. 10-12.

4. Зеленчук В.С. Население Бессарабии и Приднестровья в XIX в., Кишинев, 1979.

5. Кабузан В.М. Народонаселение Бессарабской области и левобережных районов Приднестровья (конец XVIII - первая половина XIX в.). Кишинев, 1974.

6. Кабузан В.М. Заселение Новороссии (Екатеринославской и Херсонской губерний) в XVIII- первой половине XIX в. М., 1976.

7. Крачун Т.А. Развитие школы и педагогической мысли в Молдавии. Кишинев, 1985.

8. Кочергин В.В. Наброски по истории Дубоссар и прилежащего Приднестровья, Одесса, 1911.

9. Материалы для оценки земель Херсонской губернии. Т.4. Тираспольский уезд. Херсон, 1889.

10. Особые журналы Совета Министров царской России. 1908 г., Вып. V. М., 1988.

11. Первая всеобщая перепись населения Российской империи 1897 г. Вып. 32. Подольская губерния; Вып. 47. Херсонская губерния, Спб., 1904.

12. Список населенных пунктов и некоторые справочные данные по Тираспольскому уезду Херсонской губернии. Одесса, 1907.

13. Херсонская губерния. Список населенных мест по сведениям 1859 г. Ред. Л. Майков, Спб., 1868.

14. Памятная книга по Одесскому учебному округу. Одесса, 1881.

15.Смольянинов В.Н. Отчет попечителя Одесского учебного округа о состоянии средних и низших учебных заведений Одесского учебного округа за 1913 год. Одесса, 1914.